История, о которой я хочу рассказать, случилась в 1991 году. В то время я жил в Республике Узбекистан, состоял в должности ташкентского межрайонного специализированного прокурора. Здание прокуратуры, где я сидел, находилось на самой окраине Ташкента, за обводной дорогой.
Как-то в один из таких дней, примерно часов в одиннадцать ночи, я работал у себя в кабинете - и вдруг мне показалось, что в приемной кто-то ходит. В те времена охраны в здании по ночам не было никакой, так что, помимо меня, в прокуратуре никого не могло быть. Я так сперва и решил, что мне послышалось, но через какое-то время шаги в приёмной зазвучали отчётливо.
Я вынул из тумбы свой табельный ПМ и вышел посмотреть, кто ночами шляется по прокуратуре. Но в приёмной была тишина и темнота. Никого, кроме меня. Но ведь я отчётливо слышал чьи-то шаги! Не привиделись же мне они! Всё еще сомневаясь, я пошел к выходу из прокуратуры. Дверь в здание была открыта настежь, но так и должно быть, погода была тёплой, так что она и не закрывалась, зато дверь в огороженный двор была закрыта на замок. Никто не мог сюда войти.
И вдруг я увидел, что по дорожке вглубь садика, по направлению к бетонному ограждению, плывет по воздуху одетая в белый саван фигура. Конечно, к встрече с призраком никто меня не готовил, но зато я твёрдо знал, как вести себя с живыми людьми, так что закричал: «Стоять! Стрелять буду!» - после чего дважды выстрелил в воздух и дважды - в белую плывущую фигуру. Правда, на мои выстрелы она не обратила никакого внимания, а так же продолжала плыть, пока не прошла сквозь бетонное заграждение.
Можете представить себе моё состояние!.. Я вызвал служебную машину и поехал домой с растрёпанными нервами, а утром следующего дня сразу же пригласил к себе в кабинет аксакала, старейшину, мужчину лет за восемьдесят. Он рассказал, что на месте, где сейчас стоит прокуратура, до 1950 года находилось кладбище. Здесь же раньше и хоронили расстрелянных осужденных из Таштюрьмы. Аксакал даже поинтересовался, не имел ли я отношения к этим расстрелам.
И тут я вспомнил, что еще в детстве бабушка рассказывала, что в 1941 году моего деда по ложному обвинению посадили в тюрьму. Там он в знак протеста объявил голодовку и умер. Где его похоронили, никто, конечно же, бабушке не доложил. А ведь сидел мой дед именно в Таштюрьме. Вполне может быть, что он и был похоронен на старом кладбище и на его костях стоит сейчас моя прокуратура!
Услышав эту историю, аксакал тоже решил, что душа деда приходила навестить меня и, возможно, о чём-то предостеречь. Прочитав молитву, аксакал ушёл, посоветовав мне больше не задерживаться на службе допоздна.
Через два года, после развала СССР, я перевелся в Россию и больше никогда не возвращался в прокуратуру.
0
0
0
0
До публікації