Произошла эта история больше сорока лет назад. Когда я появилась на свет, мои родители были очень молоды и ещё не утратили желания выезжать с друзьями по выходным на природу - на пикники, как бы сейчас сказали. Так что с младых ногтей меня таскали по всевозможным лесам, рекам и озёрам Горьковской области. Взрослые собирали грибы, жарили шашлыки, купались, а я гуляла в своё удовольствие в поле зрения моих родителей. Все эти поездки я очень любила и с нетерпением ждала выходных.
Однажды, когда мне только-только исполнилось шесть, в очередные летние выходные родители с друзьями поехали купаться на озеро. Погода стояла отличная, мы ехали на машине папиного друга, что тогда считалось роскошью, причём ехали на новое для меня место - в общем, я была на седьмом небе от счастья. О кондиционерах в ту пору никто и не слыхивал, так что выехали мы ещё затемно, чтобы не попасть в жару, и приехали на место ещё до рассвета. Это был берег большого озера, показавшегося мне в детстве огромным, как море. Было ещё слишком рано, так что кроме нас там никого ещё не было. Родители и их друзья стали устанавливать лагерь, а я пошла гулять по берегу озера. Купаться без разрешения мне было строго-настрого запрещено, и я просто шла и собирала колокольчики - помню, вдоль берега их росло множество.
До сих пор считаю, что уйти далеко я тогда не могла - всё время, что я гуляла, мне были хорошо видны родители, возящиеся с костром, и машина. Я шла и шла вперёд и вдруг внезапно оказалась у огромных деревянных ворот много выше моего роста. Ворота были открыты настежь, за воротами была видна площадь, там ходили люди, невдалеке виднелся рынок... Я вошла в ворота и пошла по направлению к рынку - уж очень вкусно там пахло, а я здорово проголодалась за дорогу. Никто из стоящих на площади людей не обращал на меня особого внимания, хотя я очень выделялась среди них одеждой и коротко остриженной головой. Все женщины вокруг меня были одеты так, как на моей памяти одевались лишь бабушки в деревнях - в длинных юбках, с платками, покрывающими головы. Мужчины тоже были одеты как-то необычно, некоторые были в лаптях, которые я видела только на картинке. Но меня всё это нисколько не удивляло. Ну, деревня какая-то; ну, одеты все по-деревенски; ну, принято здесь так, наверное...
Я дошла до рынка и остановилась у прилавка, на котором лежал каравай хлеба. Видимо, его только что испекли, потому что пах он просто чудесно - у меня аж слюнки потекли. За прилавком стояла женщина с очень добрыми глазами. Увидев, что я смотрю на хлеб, она отломила большой кусок и протянула мне. «Спасибо, - сказала я, - но у меня денег нет». Женщина только рассмеялась: «Не надо мне твоих денег! Угощайся!» Я взяла протянутый кусок и надкусила. Такого вкусного хлеба мне больше никогда в жизни не доводилось пробовать! Было чувство, что он приготовлен из мёда, пыльцы цветов, чистой родниковой воды, парного молока... Через мгновение от куска только крошки остались. Мне очень хотелось отблагодарить добрую женщину, и я протянула ей букет колокольчиков. Она очень осторожно и бережно взяла полевые цветы, прижала к лицу и тихо спросила: «Скажи, девочка, а ты не хочешь остаться здесь навсегда? К нам ведь мало кто может найти дорогу...»
Я огляделась: вокруг меня простирался очень красивый город, особенно меня поразили купола церквей с золотыми крестами, перезвон колоколов - в советские времена в Горьком этого и в помине не было. Мне очень всё здесь нравилось, но я же не могла остаться в этом чудесном городе одна, без папы и мамы! И тут я впервые поняла, что уже давно не слышу голосов родителей и не вижу ни нашей машины, ни костра, ни лагеря. Я закричала доброй женщине, что сейчас вернусь, только приведу сюда папу и маму, и побежала к воротам. Но стоило мне выбежать из них, я с удивлением увидела, что на небе уже вовсю жарит солнце. Как же так: мы же только что приехали, ещё едва-едва рассвело!
Не успела я сделать и двух шагов, как кто-то схватил меня за руку. Оказалось, что это дядя Семён, папин друг, с которым мы приехали. Отчего-то он был очень взволнован и зол, куда-то тащил меня и всё повторял, что родители мне сейчас покажут, где раки зимуют. Я ничего не могла понять: меня же не было всего пять минут! Но чем дальше мы шли, тем с большим удивлением я отмечала, что весь берег озера усыпан народом: кто купается, кто загорает. Откуда они все тут взялись? Я оглянулась назад, чтобы ещё раз посмотреть на чудесный город... но никакого города и в помине не было! Исчезли высокие деревянные ворота, резные башни, церкви с куполами, рынок, площадь, люди. Я видела только озеро и небольшой лесок, а в нём нашу машину. Вокруг неё бегали мои родители, на них просто лица не было - и при виде меня с дядей Семёном они просто опешили. Ко мне кинулись, стали трясти, расспрашивать... Оказалось, меня не было полдня и никто не знал, куда я подевалась. Только что был ребёнок, ходил по берегу, собирал цветы - и вдруг как в воду канул. Родители так и подумали, что я полезла купаться и утонула.
Когда я попыталась рассказать про чудесный город, родители только отмахнулись и велели не сочинять сказок. В итоге я разревелась от обиды, окончательно испортив этот пикник, и мы поехали домой. Мне сказали, что больше на природу меня с собой не возьмут, пару выходных я провела с бабушкой - но потом всё забылось и пошло по накатанной колее. Вот только на то озеро мы больше никогда не ездили. Только однажды от мамы я узнала, что называется оно Светлояр.
Уже много лет спустя я прочитала и об озере Светлояр, и о таинственном граде Китеже, который якобы ушёл под воды этого озера много веков назад. В книге говорилось, что многие до сих пор ищут Китеж-град, но немногие могут найти, потому что только чистый душой может войти в святой город. А ведь дети ещё безгрешны! Неужели я и впрямь была на улицах легендарного Китежа?
В 1990 году в связи с замужеством моей старшей дочери я разменяла свою двухкомнатную хрущёбу на две комнаты в коммунальных квартирах. Я с младшей дочерью 10 лет переехала в большую комнату в 3-комнатной квартире, где уже проживали две семьи.
Проводив дочку в школу, я занялась разборкой вещей. Мой кот Тимофей носился по комнате. «Наверное, муху гоняет», - подумала я. Чтобы не было скучно, включила радио: выступала целительница, фамилии которой я уже и не помню. Она рассказывала о народных поверьях и суевериях.
И тут я обратила внимание на кота: он сидел с открытым ртом и смотрел на радио. А целительница тем временем продолжает: «...обратите внимание на поведение ваших домашних животных: кошек и собак. Если они веселы и играют - значит, в вашем доме хороший домовой.»
Далее Тимофей, мотнув головой, продолжил свои скачки по комнате. Прыгнет - отскочит, а морда довольная, рот в улыбке. Я остолбенела. Приглядевшись и не увидев мухи, я решила, что кот играет с домовым. Ну раз играет - значит, домовой хороший. Я назвала его Кузьмой.
Как-то раз мы, три соседки - Таня, Валя и я, - пили на кухне чай. Разговор зашёл о домовых. Валя рассказала, что очень часто по ночам слышит в своей комнате стуки, шаги, а иногда кто-то наваливается на неё и душит или сталкивает с кровати. Надо сказать, что наша Валя любила выпить. «Что только спьяну не привидится», - сказала Таня. Но, уходя с кухни, мы услышали за спиной грохот: упали сушившиеся на батарее сапоги-чулки. К нашему большому изумлению, они стояли - именно стояли! - носками к нам. Попробуйте поэкспериментируйте, чтобы они стояли, - у них мягкие голенища. Ночью я вышла в коридор и попросила Кузьму не досаждать Вале. Больше Валя не жаловалась.
Прошло много лет. В той квартире живёт моя дочка, и у неё растёт сын Алёша. Однажды Катя попросила меня побыть с ним. Я взяла конфеты для внука и кусочек ветчины для Кузьмы. Позвав Кузю, стала ждать, что будет дальше. Внук (ему 3 года) разыгрался - угомону нет. Бегает, кричит, смеётся, ручками машет: то ли ловит, то ли отталкивает кого-то. Посадила его обедать, а он смотрит мимо меня, ручками так разводит и говорит: «А у меня шапочки нет».
«Ладно, - говорю, - поиграли и хватит. Давайте есть, а потом спать. Кузя, уложи Алёшу спать». Положила Алёшу спать, а он уставился на подлокотник стоящего рядом кресла и спокойно так уснул. Если вечером внук расшалится и дочка никак не может его успокоить, я всегда говорю: «Это он с домовым играет. Попроси Кузю, и он уложит его спать». Вот такая история.