Я работаю в женском коллективе, в котором все друг о друге знают больше, чем о себе самом. День у нас начинался с задушевных бесед и чаепития. В это время мы и доверяем друг другу секреты, переживания, делимся новостями.
Был такой случай. У двух наших сотрудниц дочки в один день расписывались в ЗАГСе. Мы их поздравили, пожелали их дочерям любви и семейного счастья, некоторые из нас были приглашены на семейные торжества. После этого недели две было о чём говорить в свободные минуты на рабочем месте.
Обсуждалось всё: и наряды новобрачных, и закуску на столе, и самих гостей. Одна из дочерей очень мало встречалась со своим парнем. Другая пара знала друг друга уже три года, успела вместе пожить гражданским браком. Они часто ссорились. Он был старше её на семь лет, разведён. Она просто засиделась в девках, очевидно, рада была и такому, хотя матери своей не раз говорила, что если бы попался парень получше, то того она бросила бы не задумываясь.
То ли не попался лучше, то ли отношения улучшились, но пара решила узаконить свои отношения. Но почему-то так получилось, что после свадьбы их отношения резко ухудшились. Муж стал выпивать, поднимать на жену руку. Ей ничего не оставалось, как жаловаться своим родным и уходить на время от мужа к ним же. Были предприняты попытки разговоров по душам, после которых зять клялся, что это был последний раз. Но спустя некоторое время всё снова повторялось, только злобы у него было всё больше и больше.
О частых скандалах с драками в молодой семье знали и соседи. Однажды Света (так назовём девочку) получила письмо на своё имя, оно было от бывшей жены её мужа. В письме она советовала Свете не портить себе жизнь, а уйти от него как можно быстрее. Бывшая жена сообщила Свете и причину своего развода. Это были те же побои, скандалы, оскорбления. В письме была ещё и приписка, что если Света очень любит мужа, то пусть попробует его лечить, так как, считала бывшая, у него нервные срывы на почве какой-то болезни.
Это письмо Света показала своим родителям. Подумав, родители предложили Свете развод. Она вроде была согласна, но уходить от мужа почему-то не спешила. Ей пришлось оставить работу, так как выходить на люди с синяками она стеснялась, реже стала навещать родителей, не пригласила их даже на день рождения мужа.
Почуяв недоброе, отец и мать сами поехали поздравить зятя с днём рождения. Вернулись оттуда в слезах. Дочь была избита до синевы, но с ними ехать отказалась, а зять сказал в очередной раз, что этого больше не повторится.
Долго мы судили, как быть. Наконец было принято решение, что девочку надо спасать против её воли, так как были подозрения, что её свекровь приворожила к сыну, чтобы тот один не жил, а был ухожен и присмотрен. Но, чтобы отворотить, надо обращаться к знахарю и вести с собой дочь, которая и слушать уже не хотела о разводе.
Не знаю уже теперь, кем из нас бедной матери был дан совет искать помощи в церкви. Ей предложили ходить на все праздники в церковь и просить Бога о помощи дочери. Несчастная ухватилась за этот совет, как утопающая за соломинку. Но в гневе, отчаянии и горе её сердце просило не помощи дочери, а смерти зятю. Она нам так и рассказывала, что каждое своё посещение церкви заканчивала словами: «Боже, забери его к себе, сними брачные оковы с моей дочери».
Однажды несчастная сотрудница рассказала нам свой сон. Видит она себя в церкви, на коленях она молится перед иконой какого-то святого, и просьба её всё та же, что и наяву. Вдруг икона оживает, и старец, изображённый на ней, спрашивает её: «О том ли просишь, дочь моя?». Она закричала: «О том, о том! Выполни всё, как я прошу, забери к себе зятя. Убей его!».
Нам всем от её рассказа стало как-то не по себе, да и она была напугана своим сном, а может, не так сном, как своей откровенной просьбой, очень страшной. Ничего не ответил ей старец во сне. И мы не могли разгадать этот сон, как ни старались.
А время шло своим чередом. Жизнь у дочери лучше не становилась. Мы продолжали давать всевозможные советы: и в милицию заявить, и научить дочь, чтобы сдачи ему давала, и к знахарке обратиться, чтобы муж руки не распускал, но всё было зря. Ничего не помогало. И бедная мать, убитая горем, продолжала ходить в церковь и просить Бога, чтобы забрал зятя к себе. То ли Бог услышал её молитвы, то ли так тому и быть, но случилось непоправимое.
Как потом мы узнали, произошло следующее. Светлана на кухне готовила любимые её мужем пельмени, его не было дома, день рабочий заканчивался. По звонку в дверь Света уже поняла, что муж явился изрядно выпившим. Нехотя она поплелась открывать дверь. Ни слова не говоря, муж сразу ударил Свету в лицо, а та в руках держала скалку, которой раскатывала тесто на пельмени. То ли удар был сильным, то ли в нужное место пришёлся, но муж свалился под ноги Светы замертво. Она даже сама не поняла сразу, что убила его. Стукнула скалкой по голове и пошла себе опять на кухню. Длительное молчание мужа её насторожило, когда она вновь отважилась к нему подойти. Он не дышал…
Свету судили за непреднамеренное убийство. Синяк во всё лицо, образовавшийся после удара мужа, послужил доказательством того, что она, защищаясь, нанесла удар, да и соседи были на стороне Светланы, поэтому срок она получила небольшой. Овдовев совершенно случайно, Света сняла с себя брачные оковы, но судьба надела ей другие.
Кто возьмётся сказать: как ей лучше или легче? Может, не зря старец спрашивал во сне нашу горемычную сотрудницу: «О том ли просишь, дочь моя?».
После шести лет совместной жизни, мой муж начал выпивать. Сперва по выходным, потом после работы для снятия усталости, а потом начались частые запои.
С работы его уволили, но он только сильнее начал пить, поскольку у него появилось больше свободного времени. Когда уходила на работу, он тащил из дома вещи, пропивал, совсем не следил за детьми. Пожалуй, оставлять их с ним было даже страшнее, нежели просто одних. Вскоре моё терпение стало лопаться, и в один из дней я со слезами обратилась к маминой фотографии с просьбой помочь, если она может сделать хоть что-нибудь.
В тот вечер я поздно легла спать и вдруг увидела во сне свою покойную маму. Она ехала на метро, вышла на станции Василеостровская, пересела на трамвай, вышла у Смоленского кладбища и зашла туда. Я увидела, как она подошла к большому склепу, постучалась в дверь. На стук вышла женщина лет пятидесяти, в длинной потрёпанной юбке, коричневой вязаной кофте, с тёмным платком на плечах и ситцевым на волосах? «Ты сможешь помочь моей дочери?» - спросила она. «Конечно, милая» - ответила женщина, и я проснулась.
Было шесть часов утра. Сон произвёл на меня столь сильное впечатление, что я решила съездить на кладбище, что привиделось мне во сне, в надежде встретить ту женщину, которая готова мне помочь. Время было раннее, и я надеялась вернуться ещё до того, как дети встанут. К моему изумлению, вся дорога выглядела точно так же, как я её видела ночью: пустая станция метро, наверху сразу подошёл трамвай. У кладбища я сошла и двинулась по пути, что видела ночью. Но вместо большого склепа я увидела часовню Блаженной Ксении. Людей вокруг не было, я опустилась на колени перед закрытой дверью и обратилась к святой с просьбой помочь мне в беде с моим мужем. Молилась, наверное, с четверть часа, после чего заторопилась домой, пока дети спят.
К дому я подъехала около девяти и ещё издалека увидела, что перед моими окнами стоят пожарные машины. Чуя недоброе, я кинулась вперёд и увидела, что рам и окон у меня в квартире нет. Стала спрашивать пожарных, что с моими детьми и мужем, но мне сказали, что с ними всё в порядке, их спасли. Пожар в квартире оказался небольшой, выгорела только гостиная, да и та не полностью.
Несколько дней мы были заняты тем, что наводили в квартире порядок, устанавливали рамы, разбирали вещи, отделяя испорченные от ещё целых. Поначалу я не обратила внимания, что муж несколько дней ничего не пьёт, а потом осторожно спросила, что же случилось в моё отсутствие? И вот что рассказал муж.
Он спал, ему мерещились какие-то несвязные кошмары, когда вдруг среди них появилась женщина лет пятидесяти, в длинной потрёпанной юбке и коричневой вязаной кофте, с платком на плечах и на голове. Она брезгливо пнула его и спросила: «Всё нажираешься? А ты знаешь, что из-за этого сейчас дети твои заживо горят?». Он проснулся, увидел огонь, который уже полыхал вокруг дивана и поверх одеяла, откинул одеяло, кинулся в детскую комнату, схватил детей, отнёс в ванную, велел открыть душ на полную катушку и лить на дверь, а сам побежал на кухню и с того телефона вызвал пожарных. Те приехали быстро, сразу залили большую комнату и не дали огню разойтись по квартире.
С того утра мой муж совершенно не выносит запаха алкоголя, не пьёт ни пива, ни даже лекарственных настоек. Я с того памятного дня стала посещать храм Господний, а муж не ходит. Говорит, как представит, что там кагором причащаются, так его сразу тошнить начинает. Сейчас он опять устроился на работу и хорошо зарабатывает, поскольку его часто оставляют на сверхурочные работы, не боясь, что он без начальства напьётся.