Сквозь сон я почувствовал, как меня толкают. Медленно повернулся и увидел свою жену, а точнее её напуганные глаза.
— Что такое? С ребенком что-то? — первым делом спросил я.
— Нет, — прошептала она, — в той квартире опять кто-то кричал.
Опять эта злосчастная квартира. Хозяин по непонятным причинам забросил её месяца два назад. Вывез кое-какие вещи и съехал. Вскоре, одним прекрасным утром мы обнаружили, что замок сбит. Приехавшая по вызову милиция нашла в квартире, уже порядком заросшей пылью, следы пребывания людей. С тех пор в заброшенной квартире частенько тусуются ночные гости. Особо они нам не досаждают, но ясное дело, в заброшенной квартире честные люди ночевать не будут. Соседство с опасными элементами напрягает, тем более у меня есть дочь, я за неё беспокоюсь. Связываться с «ночными», понятно, никто не хочет. Вызывают милицию. Пока милиция едет, господа чудесным образом обиталище покидают. Остановить их никто из жильцов не может, страшно всё-таки. Я со скрипом встал с кровати и пошлёпал в коридор.
— Осторожно там, — предупредила жена.
— Знаю, — пробормотал я и поплёлся разбираться.
Подъезд был освещён тусклым светом лампы накаливания. Кроме моей жены, звуки извне заинтересовали ещё моего соседа Дениса. Он стоял на лестничном пролёте и курил. Увидев меня, он резко приложил палец к губам, призывая к тишине. Я, стараясь не шуметь, подошёл к Денису и вопросительно кивнул.
— Хорошо, что ты вышел, — зашептал Ден, — а то я один не справлюсь.
— Что за хрень? — зашипел я, — опять это дерьмо забралось в этот сраный гадюшник?
— Иначе не скажешь. Только теперь, там кто-то кричал. Это значит, что на постой у нас остаются вовсе не бомжи… — зловеще сообщил Ден.
— Беглые зеки? — предположил я.
— Вполне возможно, они ещё не нарушили закон, но сделать это собираются. Я имею в виду сектантов, старичок, — пояснил Ден.
Необычная манера изъясняться объяснялась профессией Дена — тот был журналистом, притом писал прямо из дома. Ещё он был, хоть и ровесник мне, холостяк, и я частенько с завистью провожал взглядом его очередную гостью.
— Так, и что? Вызовем ментов? — спросил я.
— Старик, ты не совсем улавливаешь мою мысль. Если мы пойдём по старому пути, то мы опять выйдем к началу. Я предлагаю другое. Обожди, — Ден скрылся в своей квартире. Затея мне уже не нравилась. Злополучная квартира была напротив меня. Дверь была приоткрыта, сквозь щель падал слабый свет. И самое жуткое, я слышал шебуршание оттуда, чьи-то голоса, и сейчас меня от них не отделяла железная дверь. На секунду я уже захотел вернуться обратно, но тут вышел Ден. В руке у него был пистолет. Самый настоящий.
— Где ты его взял? У тебя есть лицензия? — я немного забылся и даже повысил голос.
— Шшшш! Это сейчас неважно. Мы должны припереть ублюдков и не выпускать их до приезда кортежа. Полицию я уже вызвал. Но едут они всегда медленно… — голос Дена уже тонул в моём страхе. Он вызвал ментов, сейчас эти люди, которые там сидят, вырвутся наружу, стремясь укрыться от закона и убьют и меня и Дена. Вот этого исхода я всегда и боялся, вызывая полицию.
— Ты в порядке? — спросил Ден.
— Нет, я не в порядке, мать твою! — зашипел я, — там неадекватные преступники, они нас убьют, Ден! Пошли быстрее в дом!
— Ты хочешь, чтобы они вернулись? Что бы они опять там вершили свои темные дела? Это единственный способ их остановить! Я просто направлю на них пушку, ты просто постоишь рядом, потом приедут менты, всех повяжут, и мы заживём спокойно, старик! — заверил меня Ден.
Мне вовсе не хотелось заходить в эту сраную квартиру. Больше всего мне не хотелось участвовать в этой афере. Но если я откажусь, Ден пойдёт туда сам, а что с ним одним сделают эти люди — неизвестно.
— Ну ладно, не могу же я тебя бросить, — сдался я.
— Окей. Входим медленно. Нам нужно как можно дольше оставаться незамеченными. Эффект неожиданности.
Мы тихо подошли к обшарпанной двери. Ранее она была обтянута кожзамом, но теперь он был порезан и висел лохмотьями. Кто её порезал, остаётся загадкой. Ден уже перестал шептать, а знаками показал, что входим на счет «три». Я кивнул и встал рядом с дверью. Ден медленно и аккуратно начал открывать дверь. Как ни странно, та даже не скрипнула, а сама широко открылась, будто приглашая в дом. Или провоцируя на побег. Я сглотнул и вопросительно кивнул в сторону Дена. Тот кивнул утвердительно и вошёл в квартиру. Я зашёл следом. Вид внутри меня шокировал. Я ожидал увидеть, покрывшуюся пылью и грязью квартиру, но вместо этого узрел буйство шизофрении. Все обои оторваны, словно в припадке гнева, свисают со стен, кое-где опалены, а местами из стен буквально выдрана штукатурка. Посреди коридора валялись обломки стула. Дверь в туалет была будто бы надкушена, и висела на одной петле. Бачок расколот в мелкую крышку.
— Твою мать, — вырвалось у меня.
Ден не отреагировал, видимо был под впечатлением. Он забыл про скрытность, опустил пистолет и очумело разглядывал сквозную дыру в стене. Комната, в которой находились предполагаемые преступники, была в конце коридора. Оттуда лился свет, судя по мерцанию от костра. Да и откуда тут электричество. Ден вопросительно посмотрел на меня. Я решительно кивнул. То, что жило здесь, следовало прогнать раз и навсегда. Раньше я просто не оценивал опасность этих людей. Если их можно звать людьми. Мы медленно, стараясь не скрипеть половицами, подошли к проему, из которого лился свет. На этот раз Ден даже считать не стал. Просто ворвался в комнату с жутким криком:
— А ну сидеть, сукины дети, иначе я вас всех тут пристрелю… — захлебнулся Ден в своём крике. Тут было пусто. И тут мы услышали звук захлопывающейся двери. Входной двери, в этом я не сомневался.
— Твою мать, — просипел Ден и переглянулся со мной, — на выход, живо!
Мы резко припустили по коридору. Входная дверь была закрыта, хотя не закрывалась уже месяца два. Я со всей силы налетел на дверь. Она заскрипела, но совсем не собиралась слетать с петель.
— Сранья! — вскрикнул Ден, почему-то на сербском. Ещё более странным было то, что я понял, что это сербский.
Послышался топот ног. Ден ощерился, поднял пистолет.
— Только подойди, я тебя изрешечу, говнюк!
Но говнюк не ответил и не собирался идти на контакт. Он перебежал в комнату с костром, чем-то шурхнул, и свет пропал. Мы погрузились во мрак.
— Без паники, старик, я взял фонари! — истерично воскликнул Ден из темноты и достал фонарик, один передал мне. Луч света, не очень яркий, прорезал темноту. Говнюк затих и больше не перебегал.
— Думаешь, он в той комнате? — после паузы прошептал Ден.
— Должен быть там, — рассеяно ответил я.
Мы опять начали свой долгий путь по всему коридору. Я не исключал варианта, что говнюк перебежал в одну из боковых комнат, и поэтому отчаянно вертел головой. Дело начинало попахивать той самой «сраньей». Похоже, говнюк охотился за нами. Или даже ждал нас… Ден просветил комнату с костром. Никого.
— Что за дерьмо! Где ты?! Выходи! — сорвался Ден. Я одернул его. Провокация нам вовсе ни к чему. Оставались две боковые комнаты и сортир. Я решился на опасный вариант.
— Ты направо, я налево.
— Ты справишься с ним? — спросил Ден.
— Думаю, да, — уверено сказал я.
— Не лезь на рожон, — Ден направился в правый отросток квартиры. Я медленно развернулся и вошёл в левую комнату. Никогда не замечал, какая это огромная квартира. Я медленно повёл лучом фонаря по комнате. Стены с изорванными обоями, дыры размером с голову, один пейзаж. Вдруг луч фонаря выдернул из мрака жуткое лицо с черными провалами вместо глаз и лица. Я заорал, что есть сил.
— Какого хрена? — крикнул Ден и тут же ворвался в комнату, и отпихнув меня, всадил две пули в чудовище. Оно, не отреагировало криком и приглядевшись, я понял, что это труп. Без глаз и с разорванным ртом. Жертва говнюка. Та, что своим криком разбудила мою жену. Из-за которой я здесь.
— На секунду я подумал… — начал Ден и вдруг свет его фонаря пошатнулся, я утерял его из вида и услышал падение человеческого тела. В ступоре, я отступил назад и почувствовал спиной дверной косяк. Ужас тут же сковал моё сердце, я уронил фонарь и бросился бежать. Упавший фонарь на секунду выхватил из мрака лицо злобное и нечеловеческое. Из таких лиц делают маски. Я побежал к выходу, уже зная, что дверь закрыта, но всё равно надеясь сбежать, и тут меня резанули по животу. Я упал, несколько раз перекувыркнулся и залёг. На руках почувствовалось теплое, из-под живота начало растекаться. Я поднял голову и увидел, что дверь открыта, и свет, желтым прямоугольником падает на пол. Я медленно высвободил руки из-под живота и пополз. Каждое движение отдавалось мучительной болью, моё тело оставляло мокрый след, кажется, даже вылезли кишки. Я яростно шевелил конечностями, сжимая зубы от боли. Вот, ещё немного…остался буквально метр, и я выберусь из этой ужасной квартиры. Из глаз потекли слёзы, я сдавлено взвыл и тут дверь резко захлопнулась. Послышался негромкий смех. Я закричал.
Не зря покойные часто снятся накануне годовщины своего ухода. Расскажу о нескольких случаях из нашей жизни.
Во вторник мне звонит папа:
– Приеду вечером в гости, пирогов привезу.
Я в недоумении:
– Что случилось?
А он рассказывает: приснилась его бабушка. Она умерла, когда папе было всего шесть, почти полвека назад. Бабушка во сне улыбается, за руку отца держит, спрашивает, как дела. Говорила с ним ещё о чём-то, но папа не помнит, о чём именно.
– Утром проснулся и никак не пойму, к чему бабушка приснилась, – удивляется папа. – Никогда не снилась, да я почти и забыл её, всё же совсем маленьким был, когда она скончалась.
Позвонил своей матери, рассказал про сон, а та и говорит:
– Сегодня седьмое ноября, день её смерти. Вот она тебе и явилась.
Отец в шоке. Побежал в магазин, привёз конфет да пирогов помянуть бабулю.
А мне в прошлом году дедулечка снился. Сон очень необычный.
Дед тоже редко ко мне приходит, обычно накануне своей годовщины. Вот и в прошлом году снится, будто я у них с бабушкой в гостях, в большой комнате. В своём любимом кресле восседает дедуля, я сижу на диванчике, бабушка на кухне суетится. И вдруг я понимаю, что бабушка печёт пирог на дедушкин помин.
Я его спрашиваю:
– Деда, бабуля пирог для тебя печёт, а ты тут со мной сидишь. Ты живой, что ли?
– Нет, – улыбается, – я умер. А бабушка правильно делает, что пирог печёт.
– Тогда я пойду на кухню, помогу бабуле готовить, а то народу много на помин соберётся, одним пирогом не наедимся.
Но дед меня удерживает:
– Не беспокойся, наедитесь, всем хватит. Посиди пока со мной.
На следующий день у меня случился жуткий аврал на работе, я к бабуле не успела на помин дедушки. По дороге домой забежала в пекарню, купила пирог для мужа с сыном. Помянули дедулю этим пирогом.
Затем я узнала, что у родителей машина сломалась, они тоже не смогли приехать к бабушке. Купили только пирог, дома съели, почаёвничали. А к бабушке, оказывается, в этот день приехал её второй сын. Не знал, что захватить к столу, и тоже по пути купил пирог, они вдвоём чаю попили.
И вот так получилось, что все мы не сговариваясь попили чай с пирогом, дедулю помянули. И правда, дед был прав – всем пирогов хватило.